«Мы сидели вместе с Ираклием (Гарибашвили) до поздней ночи и рассматривали вопрос о передаче расследования в прокуратуру. Но позиция Ираклия состоит в том, что для его ведомства доведение следствия до конца – дело чести. Ждем результатов экспертизы...» – это заявление принадлжежит Главному Прокурору Грузии Арчилу Кбилашвили.

Заключение экспертизы по «делу чести» ведомства Ираклия Гарибашвили  уже известно. Согласно заключению №002898413 Национального бюро судебной экспертизы им.Левана Самхараули, кроме кровоизлиянии, происшедших под воздействием метода самоубийства (затягивание петли на шее) 36-летнего мужчины, «никакие иные объективные признаки механических повреждении не фиксируются».

Согласно заявлению министерства внутренних дел, генеральная инспекция допросила сотрудников криминальной полиции, пятерых солдат контрольно-пропускного пункта Тбилисского Главного управления и их командира, а также тех врачей-наркологов и экспертов, которые провели наркологическое обследование и дактилоскопическую экспертизу Мамуки Микаутадзе. Допрошены также друзья Мамуки Микаутадзе, его сотрудники и жена – Зизи Эдзгверадзе.

Генинспекция министерства продолжает расследование. Именно тут и возникают первые вопросы: Почему дело не передано прокуратуре? И насколько достаточным для такого рода отказа является желание министра защитить «честь ведомства»?

7 июля 2013 года министр юстиции Грузии Теа Цулукиани издала приказ №734. Согласно второму пункту этого приказа, расследование совершаемых полицейскими преступлений «относится к следственным действиям, подведомственным следователю прокуратуры».

Подобные случаи предусматриваются и практикой Страсбургского суда. Одной из причин по которым Европейский Суд по Правам Человека признал расследование «дела Гиргвлиани» необъективным, было и то обстоятельство, что основные следственные действия по этому делу проводились следователями МВД.

Как раз на стандарты Страсбургского суда и грузинского законодательства опиралась Ассоциация Молодых Юристов (АМЮ), призывая и Прокуратуру, и МВД передать следствие в руки Прокуратуры. Но адресаты так и не услышали этот призыв.

Хотя, кроме МВД, за расследование данного дела взялись и неправительственные организации. На основе обращения председателя АМЮ Кахи Кожорадзе экспертиза трупа была проведена и независимым экспертом.

«Внешний осмотр показал, что у М.Микаутадзе кроме странгуляционной борозды отмечались и повреждения в виде кровоподтеков в районе левого крыла ноздри. Повреждения развились в результате воздействия какого-либо плотного и тупого предмета...» – пишет в залючении №01-03/05 судебно-медицинский эксперт Центра независмой судебной экспертизы «Вектор» Александр Геджадзе. Номер его государственного сертификата – 19544, «Вектор» по организационно-правовой форме представляет собой Общество с Ограниченной Ответственностью (ООО), действующее в соответствии с законодательством Грузии и собственнным Уставом. «Заключение альтернативной экспертизы имеет ту же юридическую силу, что и заключение Национального бюро, и интересно: в чем состоит разница между ними? Альтернативная экспертиза показала, что Микаутадзе было нанесено повреждение в области носа. Мы можем достоверно утверждать, что это повреждение не является трупным пятном, а получено им при жизни. Почему-то это повреждение не было замечено в ходе проведенной Нацбюро экспертизы» – утверждает член правления «Грузинской демократической инициативы» Георгий Мшвениерадзе. Именно он и Каха Кожорадзе получили объяснительные показания от супруги погибшего и его друзей еще до того как МВД вообще начало расследование. «У меня болит голова, болит сердце, не клади на меня голову, у меня болят все части тела, ты и представить себе не можешь куда я попал... Когда появились полицейские я был вместе с Гелой. Они обыскали Гелу и заковали его в наручники, говорили ему, что у него есть «план» (марихуана). А когда ничего не нашли, один из полицейских отошел в сторонку, нагнулся рядом с колесом машины и принес какой-то пакет... В полиции хотели чтобы я написал в показании будто у Гелы был «план», а не то грозились мне 9-летним сроком. Один из них ударил меня и стукнул головой об стену, а потом меня ударили локтем в районе поясницы» - вот отрывок из объяснительной, написанной супругой Мамуки Микаутадзе Зизи Эдзгверадзе. В ней она еще до ее допроса пересказала Кожорадзе и Мшвениерадзе рассказ возвратившегося домой из полиции мужа.

«Меня избили, били локтями по бокам, бросили на пол и уже упавшего заставили подписать показания. Меня ругали, хотя после того как я все подписал, отвели вниз и там уже другие стали задавать мне вопросы – мол, не били ли тебя, все ли у меня хорошо. Спрашивали так мягко, будто их что-то на самом деле интересовало, а после как ни в чем ни бывало проводили оттуда. Потом я остановил такси и уехал» – так рассказывал Микаутадзе своему другу Г.Б. о том, что с ним приключилось.

«Когда он пришел к нам уже стояла ночь. Бедняга сам на себя не был похож. Нас там было несколько ребят, и он рассказывал нам о том как его били и заставляли подписать показания» – отмечает еще один его друг. Эти объяснения записаны на диктофон. Георгий Мшвениерадзе говорит и о других имеющихся в деле нарушениях: «Это было незаконное задержание. Ведь как только ограничишь человека в передвижениях, он уже задержан. А согласно Уголовно-процессуальному кодексу, человек считается обвиняемым с момента задержания. В то же время руководитель пресс-центра МВД Нино Гиоргобиани заявляет, что Микаутадзе являлся всего лишь подвергшимся допросу свидетелем, а почему он покончил с собой на второй день – неизвестно. Но по мнению юриста его показания получены насильственным путем. «Подобное сомнение укрепляется несколькими обстоятельствами. Адвокат – несмотря на наличие ордера – не был допущен к допрашиваемому в течении 4-х часов; Мамука подписывал показания в лежачем состоянии: на это указывает обнаруженный у него на носу ушиб, который оставляет впечатление полученного от соприкосновения с полом» – говорит Мшвениерадзе. Следует отметить, что в своем показании (которое – по версии МВД – «свидетель» написал по собственному желанию и без всякого нажима) Микаутадзе пишет: «Около 10 дней назад я употребил марихуану, переданную мне незнакомым мужчиной, личность и адрес которого мне неизвестны. Я видел его впервые и с тех пор больше не встречал».

Тот факт, что в теле покойного след наркотика не был обнаружен, подтверждает даже официальная экспертиза. Этого не отрицает и МВД в распространяемой на своей веб-странице информации. Возникает вопрос: Почему человек «без всякого нажима» взял на себя вину за преступление, которого не совершал?

Министерство распространяет также и видеоматериал, в котором можно видеть как входит Микаутадзе в здание полиции, когда из него выходит, как курит и разговаривает у стены управления, а затем вместе с полицейскими возвращается в здание. При помощи этого МВД хочет доказать, что «какие-либо повреждения у Микаутадзе незаметны и он свободно перемещается».

«Не знаю, что могут доказать эти видео, - говорит председатель АМЮ Каха Кожорадзе. - При выходе из здания полиции его лица не видно. А то, что при входе в здание у него нет повреждений, и не ставится нами под вопрос. Мы говорим о том, что повреждения Мамука получил в ходе допроса».

Кожоридзе присутствовал и при осмотре трупа. Вот его слова: «Знаю, что на его трупе были повреждения. Я, конечно, не специалист, но это же подтвердил и независимый эксперт».

Особо следует рассмотреть показания обвиняемого Гелы Манджавидзе, который вначале отрицал свою вину, но сейчас – когда доказательство против него практически отсутствует, так как Микаутадзе более не может быть допрошен в качестве свидетеля – он изменил показания и признает свою вину. Вот еще один алогичный эпизод в этом деле.

Вместе с тем, Манджавидзе в своем показании отмечает, что во время допроса полицейские не наносили Микаутадзе ни физических, ни словесных оскорблений. Выходит, что Манджавидзе и Микаутадзе допрашивались вместе. «Так не бывает» - говорит Кожоридзе.

«При выходе из полиции, когда Микаутадзе стоит вместе с полицейскими и курит, его лицо, полагаю, воспринимаемо. Мы также опубликовали фотографии снятые уже после допроса. О других деталях расследования ничего сказать не могу. Все о чем можно было на этом этапе рассказать, нами уже опубликовано. Следствие не завершено и оно продолжается» – говорит руководитель пресс-центра МВД Нино Гиоргобиани. По ее информации, следствие по этому делу передано в ведение генеральной инспекции министерства постановлением заместителя генерального прокурора от 9 июля.

Следствие длится уже две недели. Представители власти утверждают, что «не существует ни малейших оснований для замедления следствия». В любом случае фактом является следующее: внимание общественности к «делу защиты ведомства Гарибашвили» не ослабнет.

Статья для публикации подготовлена при поддержке регионального представительства фонда Генриха Белля в Грузии. Взгляды и соображения, высказанные в ней, могут не совпадать с воззрениями фонда.